Поднять перископ - Страница 2

— Эсминец справа сто двадцать, дистанция средняя, быстро приближается! Бомбы!!!

— Обе машины самый полный вперед, право на борт!!!

Акустик сорвал наушники, едва услышав характерный звук шлепков о воду. Так падают глубинные бомбы. Если этого не сделать, то можно и оглохнуть от грохота взрывов. А акустик сейчас — единственный, кто хоть как-то может предупредить, с какой стороны и как быстро к тебе подкрадывается смерть. Электродвигатели взвыли, и лодка рванулась вперед, стараясь уйти как можно дальше от места, где ее обнаружили. Впрочем, рванулась — это громко сказано. При полных оборотах машин и полностью заряженных аккумуляторах она могла дать под водой не более восьми узлов и то чуть больше часа. Сейчас же батареи были порядком разряжены, и скорость под водой упала еще больше. Но тем не менее этого хватило, чтобы покинуть гибельную позицию. И тут грохнул первый взрыв. Он был довольно далеко, но следующие приближались. Вот лодку несколько раз сильно тряхнуло, посыпались осколки некоторых уцелевших до этого плафонов.

— Левая машина стоп, правая самый малый вперед! Глубина двести пятьдесят метров!

— Герр капитан, нас раздавит! — Главный механик, лично став на управление горизонтальными рулями, посмотрел на командира.

— У нас нет выбора. Если будем продолжать так и дальше, то скоро батареи вообще разрядятся, и мы не сможем даже двинуться с места. А это — верная смерть. А так у нас появляется шанс, что они нас потеряют. Не волнуйся, Фридрих. «Девятки» ныряли на такую глубину. А повреждений мы пока что не получили.

Последние фразы командир сказал вполголоса. Они с главмехом, капитан-лейтенант-инженером Фридрихом Шефлером, прекрасно понимали друг друга и знали, что другого выхода просто нет. Оба хорошо знали лодку, на которой воевали с первого дня, как только она вошла в строй. И оба знали, что ее возможности на пределе. И остается либо рискнуть и выиграть, либо гарантированно проиграть. А выигрыш в этой игре просто сказочный — жизнь лодки и всего экипажа. Здесь, как нигде больше, актуален принцип — один за всех и все за одного. Либо все погибают, либо все добиваются победы…

«Волчица» скользнула в глубину. Треск со всех сторон стал еще больше. Но стальное морское чудовище, созданное человеком, осторожно прошивало толщу воды, все дальше и дальше удаляясь от опасного места. Над головой уже прошумели винты эсминца, взрывы бомб закончились, и пока было тихо. Все было ясно, эсминцы возобновили поиск. Акустик снова вслушивался в обстановку за бортом, но похоже, корабли эскорта потеряли лодку.

Михель опасался увеличивать ход, и U-177 тихонько отползала в сторону на одной машине, повернувшись к преследователям кормой. Рискованный маневр — резкое увеличение глубины сделал свое дело. Все в центральном посту молчали, ожидая доклада акустика. Весь остальной экипаж, не занятый на боевых постах, лежал в койках, чтобы меньше расходовать кислород. Хотя в затхлом воздухе лодки его оставалось немного.

Командир ближе подошел к акустику и вопросительно посмотрел на него. Михель знал, что унтер-офицер Вальдхайм настоящий гений своего дела и очень часто U-177 находила добычу и уходила от преследования именно благодаря ему. Поэтому лучше всего не мешать акустику. Наконец Вальдхайм отодвинул наушники и повернулся к командиру.

— Герр капитан, похоже, они нас потеряли. Рыщут на том же месте, где мы были раньше. Ходят в режиме поиска, но в нашу сторону не суются.

— Спасибо, Курт. Слушай дальше…

У Михеля отлегло от сердца. Неужели получилось? Но расслабляться рано. И лодка по-прежнему, с черепашьей скоростью, продолжала уходить все дальше и дальше от охотников, потерявших след. Вот снова громыхнули взрывы глубинных бомб, но совершенно в стороне.

Все было ясно, эсминцы окончательно потеряли цель и бомбят наугад.

Прошло уже больше часа. Взрывы не прекращались, но слышались с каждым разом все дальше и дальше. «Волчице» хоть и с огромным трудом, но все же удалось выскользнуть и на этот раз из цепких когтей костлявой. Михель вытер вспотевший лоб. Нервное напряжение начало спадать. Все, кто был в центральном посту, повеселели и с благодарностью поглядывали на своего Старика. Он вытащил их с того света в очередной раз. Окинув взглядом вахтенных, Михель остался доволен.

— Все, камрады. Похоже, нам снова удалось надавать томми по морде и благополучно удрать после этого. Обе машины самый малый вперед, курс один — восемь — ноль. Идем так до темноты. Потом будем всплывать. Пойду я, отдохну немного…

Переговорив еще раз с акустиком и вахтенным офицером, Михель отправился в свою крохотную каютку. Устало рухнув на койку, закрыл глаза. Сильнейшее нервное напряжение давало о себе знать. Больше суток на ногах. Сначала атака конвоя, а потом непрерывная игра в кошки-мышки с эсминцами. Он добавил к своему личному счету еще три транспорта и один эсминец, который так некстати оказался на пути торпеды, предназначенной для крупного сухогруза. Похоже, это его последняя победа в этой войне. Больше на своей «малышке», как он ласково называл свою U-177, он в океан не выйдет. У Деница в отношении него другие планы. В январе 1940 года он скрепя сердце отпустил его, доверив лодку. Но перед этим выходом сказал без обиняков:

— Михель, хватит пиратствовать. Как вернетесь в Лорьян, сдаете лодку. Мне люди с такой головой, как ваша, нужны в штабе. А охотиться в Атлантике — для этого и молодых хватает. Это вопрос решенный. Сходите еще раз, отведете душу, и я жду вас у себя. Война в Атлантике достигла апогея, англичане несут колоссальные потери в конвоях, но и наши потери увеличились. Ваше место — руководить действиями «волчьих стай», а не гоняться за противником лично…